Вот как бывает в жизни? Когда ты утром разлепляешь глаза и спросонья пытаешься всунуть правую ногу в левый тапок, вдруг понимаешь, что недосып – мощная штука и тут спасением будет лишь кофе. И ты, таки сменив тапки, шаркаешь на кухню, где тебя ждет кофейник, кофемолка и прочие инструменты, необходимые для приготовления замечательной порции кофе. Вот что, она точно сделает день лучше! Она все поправит. Тебе не кажется, глупо вкладывать столько надежд в какое-то черное поило, которое разгонит по венам порцию кофеина, заставляя сердце попрыгать кроликом. В общем, как-то все достаточно однообразно и скучно до того самого момента, как не звонит мобильный телефон и ты, бросая кофеварку на плите несешься куда-то в сторону спальни, перерываешь подушки, ищешь эту чертову дребизжалку, что уже давит на нервы – она новая, а ты еще не успел поставить мелодию на звонок. Тоже удача не на твоей стороне. Ведь пока ты занята беседой с недовольным другом, который ждет тебя уже как десять минут в клубе, кофе выкипает, исходится пенкой и выползает на плиту. Увы и ах, поздняк метаться.
Тебе кажется, что хуже быть просто не может? О, знаешь, всякое может быть. Как любил выражаться один увлекательный человек: «все познается в сравнении». И вот, когда ты, шаркая, на сей раз уже ботинками, правильно надетыми, направляешься в сторону стоянки такси, дабы добрый мужичок в кепке подбросил тебя до клуба, вдруг задумываешься над тем, что это же и, правда, не твой день.
Но тут снова оптимизм берёт вверх, ты снова улыбаешься и тебе не важно ничего больше, кроме одного, как быть счастливой. Ты выходишь из такси, платишь доброму мужичку, забегаешь в клуб, находишь друга и начинаешь веселиться.
Ты пьёшь и пьёшь, веселишься и танцуешь и уже забываешь сколько стаканов алкоголя ты влила в себя. Ты видишь незнакомую девушку, хочешь подойти познакомится. В танце, дабы не выделяться ты подходишь к девушки и говоришь:
- Здравствуйте. Что тут делает такая красивая девушка и одна?
На этой вечеринке собрались журналисты, которые могут заснят всю твою "иную" ориентацию, но тебе всё равно. Ты пришла в этот клуб повеселиться и тебя ничто не остановит.

Беспорядок и неряшливость никогда не были постоянными спутниками холостяцкой жизни Йена. Но и педантичной тягой к чистоте он не отличался.  Генеральную уборку  устраивал раз в месяц, особо не беспокоясь о внешнем виде квартиры. Так и жил себе спокойно в полном одиночестве.  Пока в один прекрасный день к нему поселилась Добрев. С этого момента в его квартире стали происходить самые невероятные  чудеса.  На полке в ванной, на которой раньше были только его бритва и пена для бритья…молниеносно оказались тысяча тюбиков со странными названиями и запахами,  какие-то крема которые можно было применить на каждый сантиметр женского тела. Фен, утюг для волос…вобщем много прочей женской лабуды, от которой у него просто мозг выносило. Периодически появлялось  желание взять ножницы и выколоть себе глаза чтобы не видеть этого кошмара. Но это были только цветочки. К таким изменениям в своей квартире он более менее привык. Дальше было интересней, когда Йену  пришлось купить ещё один шкаф для вещей Нины, так как её гардероб просто напросто не умещался, а потесниться своими вещами и местом для них он явно не собирался.
Хорошо ещё что до скандалов у них не доходило, пока что.  Злость Йена угасала, ведь слишком сильно и безумно  он любил Нину и был зависем от неё. Только она сумела до такой степени зацепить его, чтобы он решился на совместное проживание с девушкой.
Сегодняшняя ночь как всегда была шикарной, разумеется как и все предыдущие.  Заниматься сексом…нет правильней сказать трахаться как кролики, вот на что стали похожи его ночи с Ниной.
Утро слишком быстро наступило. Йен мог проспать пол дня, если бы шаловливый язычок его девушки не разбудил его. Член как полагается вставал раньше хозяина. Йен просто решил воспользоваться всей ситуацией и притвориться спящим, пока Нина играла с его дружком. Но кайфу незамедлительно пришёл конец, за такое прерывание её следовало бы как следует наказать.
Повернувшись на бок, он попытался подремать ещё хотя бы пару минут, но посторонние звуки помешали ему…звуки больше похожие на рвотные позывы. Накинув штаны и молча встав с постели, он пошёл в сторону кухни, чтобы кинуть какой-нибудь еды в свой желудок, который уже устраивал революцию. Войдя на кухню, она надеялся увидеть уже приготовленный завтрак и ожидающую его Нину при полном голом параде. Но вместе этого наблюдал картину девушки стоящей в позе рака. Нина вытирала какую-то белую жижу, но Йен устремил свой взгляд на её аппетитную попку, грязь на полу его сейчас как-то не волновала.  Он подошёл сзади и смачно шлёпнул её по попке, а затем и укусил.
      Кофе? Да, детка без проблем…И не ешь больше так много еды, твой животик видимо не выдерживает этого…
Начав варить кофе, Йен периодически поглядывал на неё и наблюдал за всеми действиями. Ей так шла роль хозяйки.  Но вдруг проснулось в нём что-то заботливое и взв тряпку он отвёл её в сторону и сам стал убирать это зловонье…но запах действительно был неприятный. Через пару минут пол был чист. Йен поставил на стол кофе и вытащил из холодильника вчерашние бутерброды. Он посадил её к себе на колени и одаривал страстными поцелуями её шейку.
       Родная, вообще-то ты должна была позаботиться о завтраке! И что вообще с тобой сегодня?
Слегка прищурившись он смотрел на Нину. Ничего нового не замечал, ну разве что была какая-то бледная и усталая. Сначала он подумал, что она просто выдохлась после секса…но вроде бы за всё общение с ним она вполне должна была привыкнуть к такому темпу.  Здесь было что-то другое, но Йен уже не так парился, ибо он снова хотел её.

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

Раннее утро Лос-Анджелесе, солнечный город просыпается, люди спешат на работу. А Дженн ни как не могла заставить себя встать с кровати, она была сложной на подъем. Она бы могла проваляться хоть до середины дня в теплой постельки, но увы ей предстоял полет в другой город. В Чикаго её ждала интервью, фотосессия и еще неделька на просто отдых перед важным мероприятием. Я ни хотя нащупала рядом с кроватью на тумбочке свой телефон. Нажала на кнопку и увидела на экране время. - Вот, черт. - вырвалось у меня из уст. Оставалось всего 2 часа до посадки на мой самолет. Я быстро выскочила из кровати, закинула все нужное в сумку, благо мой чемодан был собран с вечера. Не любила оставлять дела на завтра, а потом спешить. Открыв шкаф я выбрала самую удобную одежду и по темнее что бы не выделяться. Когда я все накинула на себя, накинула свою сумку на плечо а чемодан покатила за собой. Вышла из дома, около подъезда меня уже дала моя машина, вещи были погружены и я села в свой транспорт. Машина плавно двинулась с место и мы помчались по дороге, в аэропорт.
Я выхожу из машины, как меня сразу оглушает крики фанатов и папарацци. -О да это Дженифер Лоуренс- кричали со всех сторон, я натянула побольше капюшон и прошла со своей охраной в здание аэропорта. Мне по началу нравилось такое внимание к моей персоне, но когда это стало повторяться каждый раз когда я куда выходило, начинало бесить. Да я вообще к этому не была готова, когда мне вручили Оскар ко мне стало еще больше проявлять внимания. Как так, девушка не имеющее актерское образование получила Оскар в свои то 22 года. Теперь без охраны я даже не могу пойти пообедать в кофе с друзьями, это очень гнетет. Вот он минус, который приходит с большой славой. А так хотелось что бы было все по прежнему, что бы не было такого внимания как сейчас. Но я все так еж улыбалась и была приветлива к своим фанатам и репортерам. И вот он, большой самолет который не внушает мне доверия. Кто бы знал как я ненавижу летать, перелеты для меня самая худшая часть моей работы. Когда самолет попадает в воздушные ямы я начинаю не на шутку нервничать, но те кто со мной летают это забавляет. Когда слышу хоть один подкол, я начинаю выходить из себя, мне так и хочется взять за шиворот и крикнуть в лицо, что бы больше так не делал или иначе ему пиздец. Да в словечках плохих я себе не отказывала, особенно когда злилась. А злилась я от нервов, по этому часто кому то попадало от меня. Я поднимаю по трапу в самолет, на входе меня встречает приветливая блондинка, улыбка у нее была во все зубы. Она проверяла мой билет, ясен пень что мне на фиг не надо подделать, она внимательна читала содержимое и после вернула с улыбкой мне его обратно. Наигранно я улыбнулась стюардессе в ответ и зашла в самолет, найдя своё место в первом классе я села и пристегнулась. Стюардесса мне принесла холодной воды, и орешков, я поблагодарила и она ушла. Слава богу полет прошел спокойно без всяких нежданчиков, я сидела в наушниках и смотрела разные журналы. Некоторые статьи меня прямо-таки заинтересовали, особенно статьи со мной или с теми кого я знаю. Было смешно читать то, что додумывают некоторые журналисты. Самолет приземлился в Чикаго, и я была жутко голодна, я вообще любительница поесть всякой дряни из фастфуда. У аэропорта меня уже ждала машина чтобы довести до отеля в котором мне уже забронировали номер. Любила когда такие вещи делают за меня, я просто напросто могла бы забыть об этом. Пока я шла к машине, я думала заехать ли поесть, или заказать большую пиццу в номер? Все таки я устала и решила заказать в номер. Сажусь в черный джип он везет меня в самый лучший отель Чикаго. Во время поездки я смотрела в окно, любовалась улицами, зданиями и всем всем. Может я покажусь сумасшедшей, но мне очень нравилось ездить на машине, особенно поздно вечером, когда огни ночного города зажглись. Ну вот машина подъехала к отелю, я вышла из машины и мне помогли вытащить вещи. Зайдя в отель, я глазами осмотрела всех и всё вокруг. Я подошла к работника отеля, те меня уже ждали и яростно улыбались мне, как самые преданные фанаты, и вручили ключи от моего номера, пообещав что это самый лучший номер в их отеле. Я конечно же им не поверила, для каждого клиента у них лучшие номера. Я взяла у них ключи, мой багаж взял носильщик и мы отправились на лифте на этаж где находился номер. Раздражающая музыка что играла в лифте меня бесила, когда двери лифта открылись я с радостью выдохнула. Захожу в свой номер, вижу цветы, видимо подарок от отеля. Аромат от цветов наполнял весь номер, я дала на чай носильщику и закрыла за ним дверь. Свои вещи я сразу положила в спальню, утром я не успела принять душ по этому мне хотелось прям сейчас окунуться под струи теплой воды. Скинув с себя одежды, я пошла в ванную комнату захватив с собой только полотенце. Ванная была просторная, большая душевая кабина которая так и манила. Включив кран, полилась теплая вода которая так и струилась по моему телу. Приняв долгожданный душ я потянулась за полотенцем, но подскользнулась и чуть ли не вынырнула из душа. Моей координации можно было только завидовать. Я все же без травм выбралась из душевой кабинки и обмоталась полотенцем, белым и мягким. Выйдя из ванной комнаты, мои мысли сразу вернулись к еде.- Закажи пиццу- промелькнуло у меня в голове, я взяла трубку и отправилась на кухню сделать пару глотков воды.

Когда кто-то прикасается к чему-то, что тебе дороже золота, важнее последнего глотка воды в пустынe... Если этот кто-то посягает на личные пространство этого человека, хватает его с силой за волосы, тянет куда-то в сторону, в темный угол, чтобы сделать еще больнее, чтобы унизить и забрать всю честь на глазах у других. Нет тому прощения, нет искупления.

Я включаю ифро-красный…
Тебе некуда бежать, чтобы спрятаться,
Ведь я могу видеть в темноте,
Забудь о бегстве, я все равно найду тебя

Странное чувство, вот так идти по улице и внезапно почувствовать как твое сердце делает смертельное сальто и падает на дно желудка, будто бы ты только что увидел что-то , что пронзило тебя как копьем прямо между ребер. Без видимой на то причины ты начинаешь ускорять шаг, косясь по сторонам, как в ожидании нападения бригады копов или шайки нинзя, а сердце все так же продолжает лежать неподвижно там, где никто его не найдет. Твой шаг превращается в бег и ты уже на всей скорости мчишься вперед, как в последнем рывке. Гонишься за жизнью, которую у тебя вот-вот отберут.

Именно таким было мое ощущение, когда я шел за Ванессой в бар. Ее смена заканчивалась в три часа утра, и я просто не мог позволить ей возвращаться в такое время самостоятельно. Я верил в порядочность людей, но не в нашей части города. Здесь собрались самые бедные и опасные воришки, простофили и стервятники из всего штата Мичиган. У них не было элегантного стиля столичных гангстеров, несмотря на то, что Детройт был некой столицей криминального мира. В основном здесь были гэнги с непонятными составами, где все перемешивалось, а от их названий хотелось, то ли смеяться, то ли плакать. От “змей” до “львов”, от “неба” до “пекла” - все имена звучали как-то по детски и не внушали ни страха и ни уважения, что подвергало опасности многих жителей города, которые иногда посмеивались над одними или другими, и за это платили жизнью.
Я не принадлежал ни к одному из гэнгов, хотя меня не раз приглашали в Союз. Что мне в них делать? Многие вступали в такие "собратства" лишь, чтобы уберечь себя и семью от других гэнгов. У меня же не было ни семьи , ни намерения уберечь себя. Я мог спокойно отстоять свое перед любым, не напрашиваясь на бои без правил против шаек бандитов, от которой я сейчас и бежал, как мне показалось.
Возможно, мое волнение было связанным с предчувствием беды или чего-то подобного. После моей пятиминутной пробежки, я понял, что это было нечто другое. Из-за своего мысленного полета над Детройтом я и не заметил, как вскоре оказался прямо перед входом в знакомый найт, где моя подружка работала официанткой за гроши.
Узнав мое лицо, рожа вышибалa разъехалась в улыбке. Этот здоровый мужик был действительно внушительных размеров. Его плечи, наверное, даже не проходили в дверь клуба. Я в свою очередь ответил ему похожим оскалом и похлопал его по плечy, как старого знакомого, ведь Ванни уже больше года работала в этом пропитанном дымом и алкоголем месте. Неоновая вывеска с танцующей девушкой, постоянно напоминала мне, что могло быть намного хуже и что Ванесса могла работать стрептизершей, а не официанткой ,и подавать не пиво, а кое-что другое своим клиентам.
Все мои размышления отражались на лице. Я заметил это, когда ввалился в зеркальный коридор, ведущий в главный зал. Уже оттуда я слышал странный шум, за которым последовал женский визг. Это была Ванесса. Теперь я понял, что заставило мое сердце потерять ритм. Я снова сорвался на бег и уже через секунду оказался за кулисами стриптиз-подиума, на котором вытанцовывала какая-то толстая деваха.
Сегодня я не был готов к разборкам, да и настроения как-то совсем не было. Я просто надеялся забрать Ванессу и пойти спать, ибо на следующее утро меня ждала тяжелая физическая работа на складе. Но то что я увидел в гримерной вывело меня настолько, что мой мозг полностью отключился, давая полную свободу инстинктам. Усатый кретин, называющий себя Боссом, сжимал локоть моей подружки с такой силой, что казалось,что ее рука вот-вот посинеет из-за нарушенного кровообращения. Он однозначно делал ей больно. Все полуголые девушки со страхом смотрели на эту сценy. Мужик явно был намерен сделать что-то большее чем выругать Ванни за разбитые стаканы, стекло которых было разбросано по полу. Перепуганное лицо Ванессы было последней весомой причиной не сдерживать себя. К тому же, великий Босс, сильно ошибся, когда позволил себе обозвать девушку в моем присутствии. Мои уши покраснели, а вены на шее стали настолько рельефными, что их можно было увидеть за километр. Я был похож на свирепого быка при виде красного платка. Босс по прежнему отказывался замечать мое присутствие, повернувшись ко мне спиной.
Я не боялся забрызгать свою черную футболку его кровью, и думаю, что Ванесса бы потом простирнула ее с большим удоволстивем, если бы в оставленных потеках было днк ее тирана. Его слюни все еще летели в лицо моей девушке, когда я решил, что было достаточно. Я заставлю тебя ползать, ублюдок.
- О, что я вижу?Какие у тебя манеры, Лари. Не знал, что ты настоящий джентльмен. - мой тон был почти торжественным. Я посмотрел прямо в глаза мерзкому типу с черными накладными усиками, которые так и хотелось сорвать одним махом, вместе с его кривым ртом оторвать от лица. Я сверлил его взглядом,хотя мои слова звучали так сладко и дружелюбно. Я уже начал сокращать дистанцию между нами, когда вспомнил, что на нас все еще смотрели его стриптезерщи. Лишь мельком я обвел их взглядом, давая понять, что лучше бы им исчезнуть.
- Кто-нибудь, вызовите неотложку, здесь произойдет небольшой инцидент.- Проговорил я, растягивая последние слова, чтобы было понятнее то, что сейчас станет жарко.
Усач попытался, сказать что-то в знак протеста.
- О, пришел сучку свою забрать? - мужик пытался скрыть свою нервозность громкими словами. - Так бери ее. - Толкнув Ванессу в мою сторону, он думал, что все его грехи сойдут ему с рук. Но до этого было еще далеко. - Что лицо такое кислое? Давно ее не трахал? - Все его слова были для меня зарядом энергии, которую я собирался спустить на него. Одной рукой я задвинул Ванессу себе за спину, таким образам ограждая ее от опасности. - Оставайся здесь, - шепнул я ей , чтобы та даже не думала влезать в то, что я собирался сделать. Остальные девушки уже после моих первых слов, начали разлетаться по сторонам. И правильно.
В воздухе между нами было заметно даже невооруженным взглядом напряжение, которое нарастало с каждой секундой. В комнате становилось все теснее и теснее. Нечем дышать. Это моя злость вырывалась наружу. Моя ярость на волне безумия.
Лишь на секунду я отвернулся от своего противника, а он уже успел схватиться за пистолет. Но для него стала неожиданностью моя безупречная реакция. Я тут же вернулся в свое начальное положение и с такой силой ухватил его за нос, что тот и забыл про свою оружие, тот час упавшее на пол.
- И как оно, совать нос в мои дела? - Спросил я, немного наклонив голову в бок, так как сейчас голова Лари находилось именно в таком положении, корчась от боли.
- Отпусти, отпусти, твою мать! - орал мужик на все горло.
- Дорогая, - обратился я к своей подружке, - что мне сделать с этим куском дерьма?

Клуб Гадкий Кайот славится своим до неприличия избитым названием, атмосферой дикого запада, хорошим сервисом и приятной музыкой. А на деле паленым бухлом, дешевыми наркотиками, шлюхами за барной стойкой и плохими замками в туалетах. Мы ходили туда через два воскресенья, но я не сомневалась, что один из нас заскакивал гораздо чаще. Я никогда не отказывалась, хотя всем сердцем ненавидела это место. Он же считал, что я чувствовала себя в своей тарелке. За все время наших отношений мы еще ни разу не сошлись во мнениях. Но мы закидывались, а потом до обстановки уже не было дела. Он был недалеким и убогим во всех смыслах, занимал у меня деньги, даже не стараясь врать, что брал их ради благого дела, не держал обещания, но к окружающим был слишком требовательным, не знал о рамках и той малой доли, что стоило бы. А я, наверное, просто заигралась в новую роль и не заметила, как влипла в это дерьмо по полной программе. Я чувствовала, как сгнивала изнутри – не могла больше ничего писать, перестала играть и слушать музыку. Нужно было восстановиться, но я смотрела на себя в зеркало и у меня опускались руки. А самое страшное – это то, что я постепенно мирилась со всем происходящим.
Я кулаком ударила по кабинке и дверца отворилась. Звуки тут же утратили былую силу, за исключением жужжания старой, не предрасположенной к починке лампочки на потолке. Казалось это жужжание обматывало мое горло чем-то острым и колючим, а когда закончило, принялось сверлить дыру в животе. Вот это жалость, я только что прервала сцену совокупления королей высшей ступени эволюции, шедевров живой природы. Вот только даже носороги сейчас выглядели бы привлекательнее. Она так и застыла, сидя на нем, чуть запрокинув голову и выгнув шею, которую он сжимал своей огромной ладонью. Между ее губами застрял и колебался не успевший выпорхнуть стон. Мне бы очень хотелось в тот момент увидеть ужас и крайнее удивление на его лице, но то лицо было слишком жестоким…
Я вылетела из клуба, запнувшись о порог и едва не грохнувшись на землю. Остановилась, чтобы избавиться от атаковавших рвотных позывов, и побежала прочь. Тонны грязи покрывали мое тело, я на бегу скоблила не скрытые одеждой участки кожи, стараясь сорвать ее с себя, но приходила только боль. Я боялась оглянуться и узнать, сколько уже пробежала. Боялась, что двери этого дрянного клуба все еще темной и мрачной дырой зияют за моей спиной, боялась упасть туда, потому что внутри – пустота. Остановилась я лишь тогда, когда со всего маху врезалась в прохожего и, наконец, поняла, что вообще понятия не имела, где находилась. Нужно было поймать такси и ехать домой. Это было бы правильно. Но там за шторами, под кроватью, между шкафом и стенкой меня поджидали голодные демоны. И, вернуться туда одной было все равно, что накрыть им стол и подать саму себя на блюде. Не глядя в экран телефона, я набрала единственный номер, который захотела запомнить и уже не смогу забыть. А на другом проводе, как всегда в такие моменты, сволочь-автоответчик напоминает о том, что жизнь вокруг меня светла и прекрасна, а я засыхаю в темной комнате и не в силах даже открыть шторы, чтобы впустить хоть немного воздуха. Я прошлась языком по губам – с тобой трудно о чем-либо разговаривать. Никогда не знаю, стоит ли произносить то, что думаю, или это только испортит момент, ведь ты все уже давно услышал у меня в голове: - Привет, - я заходила взад-вперед, дергая свободной рукой, прижимая ее к губам и снова одергивая и постепенно приближаясь к мысли о том, что кроме приветствия стоит произнести еще что-нибудь: - Ты, наверное, сегодня занят, да? -  мои уши закладывало и я даже не слышала, как звучали мои слова: - Знаешь, я обнаружила у себя бутылку отличного виски и решила ее открыть, - я же даже не знаю, пьешь ли ты виски. Я вообще практически ничего о тебе не знаю, а ты читаешь меня, как утреннюю газету, разве это честно? Ты в моей жизни – постоянное напоминание о том, что я могла бы быть лучше, разве это честно? Ты – бесконечный поток опыта, за которым я гоняюсь с сачком уже двадцать шесть лет, но не могу поймать – разве это честно? Ты сегодня придешь и поможешь мне почувствовать себя чем-то большим, чем я есть, а потом ты провалишь обратно в свою идеальную жизнь, и меня не станет, разве это честно? – Вобщем, приезжай, если захочешь. Я буду ждать у входа в любом случае… - как верный пес, который страшно боится остаться в одиночестве вечером.

На улице было тепло, но меня морозило изнутри, и я дрожала так, что некоторые даже оборачивались. Что-то происходило в моей голове, что-то ужасное и похожее на ураган, и я постепенно теряла ощущение реальности. Меня разбили и растоптали, но то, чем я являлась просто необходимо бить и топтать. Мне было страшно видеть себя во взглядах прохожих, слышать разговорах посторонних, читать о себе в журналах. Я не хотела видеть себя такой, какой выглядела со стороны, тот маленький клочок самоуважения, что остался у меня, я хранила, как последнее сокровище.
Твой автомобиль плавно вынырнул из потока машин и припарковался. Я глубоко вдохнула, и почувствовала, как тяжелый круглый ком эмоций отпружинил от диафрагмы и застрял в районе солнечного сплетения. Ты заглушил мотор и открыл дверцу машины, а в это время ком сделал последний рывок, и ударяя мне прямо в голову взрывом гормонов, счастья и пронзительно кричащего отчаяния. Я ринулась в твою сторону, на ходу толкая дверцу машины вместо тебя и буквально обрушивая объятья на твои плечи.  Я больше не чувствую себя грязной и никчемной, вдыхая твой запах жадно, словно объедаясь амброзией. Ты обнимаешь меня, и ураган в голове превращается в слезы. Все мои демоны стали всего лишь влагой на твоем пиджаке, у меня снова появились крылья, а ты…
Постой. Где ты?
Люди с собаками, большими сумками или карманами шли туда, где наши пути не пересекутся.  А я, стоя с безумным видом, обнимала себя за плечи, уставившись на пустую парковку. Ты так и не приехал, это просто кокс у меня в организме устраивает вечеринки. Я поднялась до площадки, скатилась на пол около своей квартиры и, сложив руки на колени, наконец, разрыдалась. На этот раз со слезами не пришло спасение. С ними не пришло ровным счетом ничего. Ничего и не было. Ты же ведь не приехал.

Боль, гнев, обида... целый калейдоскоп не самых приятных чувств, словно лавина раздавили остальные ощущения. Светлые, трогательные. Те в которых я думала что являюсь хорошим человеком. Дэн был прав, в последнее время я лишь брала, брала и брала. Не давая ни чего взамен. Словно энергетический вампир неправильного типа. Который настолько преисполнен жалостью к себе. Что не способен заметить как вредит тем кого любит. Удобно думать что все хорошо, когда друзья не говорят тебе обратного. Какая удобная тактика и стратегия. И когда это я превратилась в такую дрянь? В какой из моментов я перестала включать отдачу, и лишь давить и уничтожать? Все таки не зря говорят что неудачные отношения чему то учат. Позволяют вынести какой то жизненный урок. Если ты его усвоишь, то все то потерянное время было не зря. Ну а если нет, то жизнь подкинет тебе очередную пакость, чтобы ты закрепила материал. А я оказывается настолько зациклилась на себе, что отталкивала всех вокруг. Образовав некий барьер, через который не пробился бы даже боевой танк.
   Когда ладонь Дэна коснулась моей щеки, казалось что все вокруг замерло. Я не могла оторвать взгляда от его глаз. В них читалась такая тоска, что проще было бы волком завыть и в лес сбежать. Я всегда испытывала к нему особо теплые чувства. Но он всегда воспринимал меня как сестренку. Не давал ни каких поводов подумать иначе, и я уже навсегда его поместила в папку "друзья". Но как только я более или менее успокоилась в лучах его карих глаз, как он оттолкнул меня. Словно я была тряпичной куклой, или ненужным мусором. Признаться честно, сегодняшнее толкание меня уже зашкаливало все рамки. Словно я была на съемках, в сцене с дракой.Где бы меня один из экранных братцев хватал за шею, и прижимал к стене. Но это было не кино, а я себя чувствовала словно на работе. В какой то миг я перестала понимать что происходит, потому что Дэн был похож на тигра в клетке, который не знал куда себя девать. Я понимала что тому виной мое присутствие, и вообще фактор в лице меня. Но я не могла пошевелиться. Казалось что конечности налились тяжестью, и прилипли к мягкой обивке. То ли это потому что я не верила в весь этот вечер, и мне казалось что я сплю. То ли потому что я боялась, боялась встать и уйти, а потом понять что больше никогда не увижу Гиллиса - друга. Того самого который дарил заразительные улыбки. и шутил так, что я хохотала во все горло.
   Теперь он говорил моими словами, то что больно резало по самолюбию. Потому что я все это валила с горяча, а он принял мою истерику за чистую монету. Ну почему, почему так сложно сказать "Клэр, ты меня просто достала, прекрати херню пороть". Но нет, гордость она такая, не позволяет сказать все как есть. И лучше уж нести полную ахинею, в которую не верю ни он, ни я. Я прекрасно знала что была дорога этому человеку, точно так же как и он мне. Возможно я просто где то повела себя не так, где то не так сказала. И все это накопилось, и нашло выход сегодня, здесь, этой ночью. А самое противное было в том, что я не могла возразить, язык словно к небу прилип, и не хотел шевелиться, чтобы крикнуть банальное "я тебе не верю". Потому что это было так, я не верила, ни единому его слову. За него говорила злоба, и на самом деле он так не думает. Просто так ему проще. И я должна это принять, молча выслушать, проглотить, и уйти. В чем то он был прав, я дрянь, стерва, и возможно пустышка. Ведь у девушек с внутренним стержнем вряд ли бывают такие запутанные отношения с лучшими друзьями. Они то наверное все сразу и по полкам раскладывают. Не то что я - дура набитая.
   А Дэниэл все говорил, и с каждым словом тон его голоса становился все тише, и прохладнее. Если по началу он испытывал какие то эмоции по отношению ко мне. То теперь ему стало наплевать. Наверное так лучше, по крайней мере сегодня. Хоть он ясно дал понять что нашей дружбе конец. Как только с его уст слетели эти слова, внутри меня что то оборвалось. Невидимая нить которая теплилась и грелась внутри, лопнула оставив зияющую дыру в груди. Я не хочу его терять, не хочу отпускать из своей жизни. Он слишком дорог... но вед я причиняю ему одну лишь боль. В такие моменты ты никогда не знаешь как вести себя. Как поступит, и что есть правильное решение. Я точно не знала. И когда Дэн договорил, то полностью отвернулся от меня к окну. Это была явная жирная точка в нашем разговоре. А может быть и общение в целом. Опустив голову вниз, и зажмурившись, я сделала пару глубоких вдохов и выдохов. Ресницы залило солеными бусинками, которые тут же скатились по скулам вниз, и оросили платье мокрыми крапинками. Теперь я  наконец смогла встать с этого чертово дивана. Поправив подол черного платья, я подобрала сумочку, и застыла на миг. Я посмотрела на Дэна. Он словно мраморная статуя застыл глядя в окно. Шатен казался таким умиротворенным, хотя я знала что внутри него кипела буря, готовая вырваться в любую секунду. Стоит мне лишь подойти, или сказать что либо не то. И он снова взорвется, и все начнется по новой. Не самая лучшая идея, по этому я не шагнула к нему. Я просто полу шепотом извинилась в последний раз.
   - Ты последний человек на земле, которому я бы хотела причинить боль. Надеюсь что со временем ты сможешь найти в себе силы, и простит меня. - Больше сказать было не чего. По этому я довольно таки размеренным шагом прошла в коридор, а там и к выходу на улицу. Нужно отметить что весь выпитый алкоголь и его воздействие уже давно выветрились от таких переживаний. По этому я была абсолютно трезвой, растерянной, и в растрепанных чувствах. До дома было далеко, а на улице было уже довольно поздно. По этому Джеку звонить было уже не культурно, да и не хотелось. Слышать какие то вопросы в свой адрес. Сегодня все вопросы уже были заданы. Ловить такси и вовсе было опасно, у меня на лице написано что что-то случилось, еще не хватало чтобы это попало в интернет и прессу.
   По этому я медленным шагом пошла по дороге до дома. Гул каблуков разносился по пустым улицам, а мне нужно было держаться и не плакать. Потому что никогда не знаешь какой придурок с фотоаппаратом вылезет из кустов и главное когда. Ничего не оставалось, как просто с каменным лицом, которое выражает больше шок чем безразличие, двигаться в сторону дома. Который находился в километрах пяти от сюда.
   То ли потому что улицы были пустыми, или потому что мне было все равно, я мало внимания обращала на светофоры когда переходила дорогу. А лучше бы обратила, потому что на очередной пешеходке, которую я не спеша пересекала, из-за поворота вылетела машина. Я мало что успела сообразить, лишь яркий свет фар, скрежет тормозов, перед тем как последовал удар. Буквально перекатившись на капот, я ударилась всем телом о лобовое стекло, и улетела на асфальт. Испугавшийся водитель не торопился тормозить, точнее затормозил, и когда увидел кого сбил, по быстрому смылся с места преступления, оставив лежать меня на сером асфальте, и истекать кровью. Все таки когда случилось что-то плохое, всегда есть возможность сделать хуже, не так ли? И я тому прямое доказательство. Девушка катастрофа - которая огребла по полной за один лишь вечер и ночь.

Как дико, страшно все будничное, обычное, когда сердце поражено… этим страшным «солнечным» ударом, слишком большой любовью, большим счастьем…
© Иван Бунин

Он всегда считал, что любовь – дело очень щепетильное и посему никогда не думал о том, что вообще сможет во всем этом «бедламе» участвовать, однако, как только он встретил ее, все его мысли насчет подобного, резко улетели в никому не известном направлении. Конечно, он все еще боролся с собой, ежедневно доказывая всем, в том числе и своему собственному сердцу, то что он ее не любит, что она ему не нужна и через неделю, они расстанутся… Только вот, неделя длилась уже больше трех месяцев, а квартира, в которой они жили вместе, каждый день пополнялась то поцелуями их двоих, то ссорами, которые характерно сопровождались психами и слезами обоих. И кто теперь скажет, что она ему не нужна и что он ее не любит? Все его друзья уже давно знали, что Таисса – та самая неизлечимая болезнь, которой Гарри заболел раз и навсегда и, сколько бы он не упирался, они понимали, что отныне Стайлс больше не будет один. Конечно, он не менялся: пьянки в клубах и барах по-прежнему характерны для него, ровно так же, как и все эти длинноногие модели, которых он привык зажимать по углам, но к счастью, Таисса была одним из самых терпеливых людей на свете и прощала кудрявому все эти выходки, потому что любила и видела, что он тоже любит, в то время, как любая другая уже выставила бы его за дверь, заставив остаться один на один со своими мыслями. Если бы она поступила так – он бы умер, совершенно серьезно. Ведь сколько бы раз он не уходил, не оставался на ночь у этих самых моделей – он всегда возвращался к ней. Понимал, что лучше нее никого на свете нет и в те моменты, в нем на секунду просыпалась любовь. Он и обнимал ее, и целовал и обещал, что больше никуда от нее не денется, а она верила и прощала. Только вот, время идет и секунды проходят, Гарри понимает, что они друг от друга никуда не денутся и Таисса вновь простит его, поэтому, снова и снова он пускается во все тяжкие. Он не могу подозревать, что такой круговорот измен и пьянок Стайлса в природе, однажды ей надоест, и она сорвется, но она ведь тоже не железная. И кажется, сегодня настал тот самый, переломный момент.
Открывая входную дверь их лондонской квартиры, по Роад Фанк Стрит 31, Стайлс понимал, что Таисса уже все знает. В их большом мире все настолько просто, что одна мелочь может испортить идиллию в маленьком мирке двух любящих людей. Хотя, мелочь ли это? Гарри изменил. В очередной раз. Обнимал, целовал другую. Шептал ей нежные слова… То, что обычно позволяет себе с Таиссой, только, вот в чем фишка – с Фармигой по-любви, а с остальными… Черт возьми, он сам не знает, почему он это делает.
- Привет, – встретил парня спокойный голос Таиссы. Не знает? Но чемодан, стоящий возле обувного шкафа, ответил на все вопросы Гарри. Я больше ничего не буду говорить. Я просто ухожу, – нырнув в балетки и накинув кожаную куртку, Таисса поспешила выйти из квартиры, но, Стайлс был бы не Стайлс, если бы так просто ее отпустил. Ты должна меня выслушать. Я все объясню…

Не сказать, что Тей не знала о небольших наклонностей Саши к жестокому сексу. Сказать то, что она совершенно ее не знает, но нет.  А свою кису она знала ну процентов на 55 уж точно. Все потому, что Марина была не предсказуемым человеком, как и сама Момсен. Поэтому утро было полно неожиданностей, как приятных, так и не очень. Ибо девушка не ожидала от любимой такие игрушки по утрам. Все-таки с утра Тейлор еще тот ребенок по своим ощущениям.  Вся из себя нежная, даже не прокуренная, что странно для нее.  Но сейчас не об этом. Грей явно не отстанет от свой любимой задницы, не получив того, что она хочет. Такое было и ежу понятно в туманный серый день. Что ж Грей, считаешь, меня своей…докажи. О да, что что, а нарываться на лишней шлепок по заднице или лишний поцелуй она любила. Своего рода для нее это было самоопределение и не иначе. Ей хотелось, что бы Саша показывала ей свою страсть и ярость. А то умела все, это передать на столько чисто и хорошо, что можно было не жалея себя злить любимую делая при этом шикарные снимки. Сейчас было не до них, но главное, что идея в голове уже была и Тей обязательно ее реализует, но позже.
- Покажи мне хоть миллиметр моей кожи, которой принадлежит только тебе одной – Томно прошептала она, глядя на такую родную и при этом порой такую не понятную для себя женщину.
После этого, блондинке просто начало сносить крышу. Ее малышка сегодня не на шутку завелась и просто начала мучать задок рокершы. Так еще и себя не давала трогать. За пальцы значит кусаешься?? Ну, я потом на тебе отыграюсь дорогая…
Сон медленно уходил на второй план, а в месте тем и уехал мозг в какую-то даль, откуда он вернется крайне не скоро. Из ее горла выходили стоны, ногти яростно терзали подушку. Еще не много и в комнате появятся перья.
- Саша!! Черт тебя возьми! – Вы ругнуться она просто была обязана, а все, потому что ее движения были пыткой, которая должна была закончиться, но ее любимая лишь мучала ее, оттягивая главный момент. Ее сердце уже заглушало все, что можно. Стоны становились лишь громче. Дыхание стало прерывистым. А тело само двигалось в такт пальцам, дарившим наслаждение. Да только зуд в одном месте так и нарастал, желая уже достичь своего апогея. И тут же Саша оставила ее в покое. Жестокая женщина…
А тело так и само рухнуло на кровать не до конца удовлетворённое. Брюнетка завернула ее в покрывало и ушла к окну. Лучи солнца не так давно появились на небе и на силуэте ее любимой, тут же появилось кучу теней, лишь сильнее подчеркивая ее красоту. А она все-таки такая красивая, и в тоже время, как роза со своими шипами, что умеют делать больно. Минуты таких впечатлений аля Да Винчи и проникали в ее сознание. Ей было совершенно плевать, что там делает девушка, а интереснее было просто любоваться ее обнаженным телом и выразительным лицом. И только Тей хотела встать с кровати и пойти к своей неповторимой, как она ушла куда то. Ну, и куда она ушла?? Послышался звук морозильной камеры. Может она захотела попить?? А почему бы и нет?
Натянув покрывало сильнее на грудь, блондинка вновь задумалась. Ее мысли прервала Марина, вернувшиеся в комнату со льдом. Зачем он ей сейчас? Да, Момсен порой недогадлива. Не потому, что она глупа, а потому что порой лень напрягать своей мозг. И тут ее нежная плоть почувствовала на себе холод. Дикий и покалывающий холод льда. Вот же садистка! Послышались всхлипы. Хотелось убрать жуткую прохладу, но Грей вовремя заткнула ее поцелуем, на который она не могла ответить. Ногти Тей с яростью начали гулять по спине Саши, оставляя следы, возможно там даже была кровь, но сейчас плевать на все это она хотела с большой колокольни. Одна рука медленно сползла на грудь Эс и начала жадно и с болью сжимать сосок. Мысли в голове были разные, но те были, как туман. Не больше. Почувствовав в себя пальцы любимой и, слушая ее стоны, Тей завелась, лишь сильнее и начала покрывать шею партнерши небольшими укусами. Не слишком глубокими, но ей так нравилось мучать ее. И только девушка приготовилась кончить, как ей снова этого не дали. Зато Грей спустилась чуть ниже. Ей это понравилось, даже больше не то, что она сейчас начала терзать ее киску, как то, что сейчас контролировать ситуацию могла сама Момсен. Тейтсон взяла любимую за волосы одной рукой и начала потихоньку их тянуть на себя, другой же рукой она сжимала свою грудь и старалась стонать, как можно тише, что бы это не могло ласкать слух наглой любимой.
-Не такая сладкая…как ты – Еле из себя выпалила Тей смотря на Сашу.
Она не даст ей сегодня контролировать ситуацию, поэтому у Грей будет облом не в плохом смысле этого слова. Собрав все оставшиеся силы, девушка смогла вскочить на колени и быстро перелезть на другой край кровати, при этом уволившись на брюнетку.
-Ты думала, что сможешь контролировать меня? – грозно прорычала Момсен на ухо, девушке шлепая ее по аппетитной попе – Не тут то было дорогая!

Вот и настал тот момент, которого все так с нетерпением ждали. Тот день, когда можно откинуть всю мораль и все приличия, поддаться своим желаниям и ощутить всю сладость этой жизни, не задумываясь и не беспокоясь ни о чем, кроме нынешних секунд_минут. Естественно, этот день был запланирован еще за месяцы, между мной и моей подругой Оливией. Лишь мы знали, что произойдет сегодня, что за знаменательный день и почему у каждой из нас он отмечен красным в календаре как "апокалипсис девичьей свободы". В этих словах есть доля правды, ведь сегодня - последний день, когда моя подруга, для которой все это и обустраивалось, почувствует прелесть свободы, насладиться ею вдоволь, оторвется на все тысячу процентов, напьется в стельку, нанюхается и накуриться так, что утром не будет помнить, как оказалась на крыше дешевого отеля, а в руках у нее мешок с огромной суммой денег. В голове будет лишь дым, окутывающий подсознание и не дающий пробраться в центр памяти, чтобы вспомнить последний вечер. На то мы и рассчитываем. Джесси, боже, дурочка, насколько рано она выходит замуж, когда жизнь так яро подкидывает ей все свои пряности, мимо которых она так спешно проходит, даже не замечая их или не желая заметить. Она решила раньше нас, меня и Оливии, связать себе руки узлами брака и оставить все веселье позади, когда у нее идет именно тот период, где нуждаешься в неправильных вещах, но ты быстро отказываешься от этого. Я соглашусь с Оливией, что её муж подозрительно правильный, да, иногда в тайне от нее мы обсуждаем ее мужа, пытаемся найти у него изъяны и если вдруг - отговорить ее от замужества. Таких редко встречаешь и удивительно, что именно она встретила подобного, ведь судьба не может так просто подкинуть такого человека, здесь явно есть скрытый подвох. Возможно, он какой-то маньяк или серийный убийца, который тщательно прячет свою сущность? Однако я поверю Джесси, поверю в ее слова, в которых так явно ощущается искренность ее чувств и веры к нему. Если она верит этому мужчине, то и я буду верить, а свои бредовые подозрения оставлю в кругу меня и Уайлд.
     Мы уже затащили ее в машину, резко ворвались в ее комнату, схватили ее за руки и ноги и вытащили на улицу. запихав в машину, как мешок картошки. Внезапное появление - вот в чем наша фишка! Я наблюдаю за ее поведением, за ее гримасой лица, как часто она меняется и корчится от злости на нас, мне это нравится и я тихо так хихикаю себе под нос. Сразу чувствуется моя Моргана, которая любила следить за страданиями людей, однако я это делаю любя по отношению к своей подруге, ведь хочу подарить ей веселье в последний день ее жизни старой девой. Закрываю дверцу, защелкиваю с обеих сторон, чтобы та не могла выбраться, залезаю в машину, подгоняя тем самым Оливу. Вставляю ключи, завожу машину, нажимая на газ и трогаюсь вперед, начиная наш путь в Вегас. Да, детка, он нас ждет и не дождется. Ее возмущения на заднем сидение показались мне забавными и слушать было их довольно приятно, такого поведения я и ожидала. Потом сама поблагодарит, когда мы проведем "ритуалы", которые позволят войти в семейную жизнь с достоинством. Мои руки находятся на руле, лишь изредка одной поправляю волосы, пряди которых падают мне на лицо и создают видимость дороги хуже, чем обычно, поэтому я сразу же убираю их, заводя за ухо. Я устремляю взгляд вперед, иногда отвлекаюсь на разговоры подруг, стараясь быть в теме, но и за дорогой слежу, чтобы не потерять управление, не врезаться в другую машину или вообще не съехать с трассы. А я могу, могу найти себе на пятую точку приключения в таком виде, как несчастные случаи из-за моей невнимательности, однако такого еще не было и слава богу. Я слушаю, как Олив дразнит Джесс объяснениями куда мы направляемся, а та продолжает возмущаться, а я продолжаю хитро хихикать себе под нос. Но потом я пожалела, что подруга все таки рассказала невесте о нашем назначенном месте. та стала больше возмущаться и уже потребовала остановить машину. Боже, зачем она так дергается по этому поводу? Сейчас быстро выкину ее из машины, да так, что она улетит на Марс и никакого девичника ей не будет, будет справлять свой день прячась за внеземными камнями от марсиан.
     - Джесс, спокойной, ты главное не нервничай. Дыши глубже. Вдох и выдох, почувствуй себе беременной, может тогда ты успокоишься и не будешь трепать нервы нам, мать твою? - последние два слова я просто выкрикнула, так раздраженно и нервно, будто сейчас не остановив машину, развернусь к ней и придушу её голыми руками, однако до этого дело не дошло, а я лишь резко притормозила и если бы не ремни безопасности, наши лбы бы треснулись о переднее стекло и к концу дня мы бы ходили с огромной шишкой на лбу или еще лучше - провели бы в закрытой больнице, откуда пришлось бы сбегать через окно. Джесси выскочила из машины, я тяжело выдохнула, показывая, что меня это немного бесит, а затем вышла следом из машины и с силой захлопнула дверь. Я подхожу к Уайлд и встаю рядом с ней, скрестив руки на груди и гляжу на подругу, которая стояла в одних трусах. Сейчас бы последовал от меня фейспалм, но руки слишком хорошо пристроились на моей груди, поэтому я не стала их тревожить и лишь просто продолжала смотреть на Джесс. Она стояла почти на дороге, неужто она так не хочет в Вегас, что решила покончить жизнь самоубийством? Уж лучше за раз съесть 10 кг шоколада и тем самым насладиться сладкой смертью, чем быть сбитой каким-то грязным грузовиком, водитель которого к тому же жуткий извращенец, которого заботит лишь один секс. Я, как и Оливия, схватила ее за руку и попыталась сместить ее от край дороги ближе к нашей машине, чтобы избежать несчастного случая, да и в надежде вернуться в машину и наконец-то доехать до города.
     - Слушай, а ты права. Нужна веревка и скотч, свяжем ее и склеим рот, а затем кинем в багажник, чтобы не слушать ее вопли о том, что мы такие распиздяйки, что не думаем о ее завтрашней свадьбе и о ней самой. - слабо покачала головой, тяжко вздыхая, стараясь сбросить какой-то воображаемый груз с души. - И да. И я не позволю ей испортить наш девичник лишь из-за того, что с этим пареньком она забыла как надо веселиться. Если потребуется, я ей через трубочку вылью литр текилы. - я следую за подругой, вновь хватаю ее за руки, заламываем их ей и тащим в машину. Видимо мой план по тому, чтобы залить текилу Джесси в рот мне придется осуществлять, за меня это уже сделала Аманда, и удачно, и все равно, что вместо текилы она взяла виски. Мои губы сомкнулись в довольной улыбке, я бы тоже с удовольствием сейчас глотнула её. но я за рулем и должна в целости и сохранности довезти своих пассажиров до Вегаса. Я возвращаюсь на свое родное место, завожу машину и продолжаю свой путь.
     Прошло около трех часов и вдали уже виднелись огни множество таблойдов, так и кричащие нам, что "путник, ты добрался до города грехов, набери бухла, мужиков и курева! Нажрись до одури!". Я смотрю по сторонам и широко улыбаюсь. Неужели мы доехали до Вегаса и все три часа были почти тихими, а лишь слышался позади бред пьяной леди, которая завтра выходит замуж? Прекрасно. Я на секунду поворачиваюсь назад и вижу, как расслабленно лежит Джесси и с  глупой улыбкой пялится в верх машины, оборачиваюсь и гляжу на Оливию. - Она начала раньше нас. Какая несправедливость, черт. - фыркаю и качаю головой, показывая своё скрытое наигранное недовольство. Внезапно останавливаюсь, заглушаю мотор и вытаскиваю ключи, показывая этим, что мы добрались до отеля. Открываю дверь и выхожу на улицу, медленно оборачиваюсь на 360 градусов на месте, стараясь осмотреть все вокруг и ода, это зрелище изумительное. - Мы в Вегасе, детка! - выкрикиваю я, поднимая руку вверх как победный клич. Теперь я точно довольна. Захожу сзади машины и открываю багажник, чтобы вытащить свои чемоданы с вещами и отправить в отель, осматривать и довольствоваться нашим номером.

Дружба – понятие субъективное, в особенности между парнем и девушкой. Именно дружба, а не простое «привет – пока» или же приятельство. Доверие, желание говорить обо всём на свете, обсуждать огромное количество разных тем, начиная от любимого напитка и заканчивая любимой позой, понимание, такое, когда один начинает говорить фразу, а второй заканчивает. Преданность, когда ты просто не можешь обидеть, соврать или же как-либо предать или унизить, просто не в состоянии сделать больно – наверно, можно долго рассуждать на тему того, что является показателем дружбы – сколько людей, столько и мнений, произнеся это слово, каждый человек вкладывает в него свой смысл. Как часто она впускала в свой мир кого-то по-настоящему? Ломала ради определённого человека все свои принципы, изменяла себе, переиначивала всю свою душу, чтобы удержать его  хотя бы на мгновение? Рушила для него, внутри себя стены, которые так упорно воздвигала годами, в надежде на то, что они уберегут ее от ран, которые могут преподнести чужие люди?  Да в принципе, никогда…возможно, такие люди имеются, но их всего-то «раз, два и обчелся».  Дверь в библиотеку своей души она предпочитала всегда держать закрытой на тысячу амбарных замков, дабы другие не смогли спалить здесь всё дотла. Но и так ведь долго продолжаться не может.
Ее мир, как осенью деревья, чах без чужого внимания, словно без солнца и тепла, без присутствия в ней иной личности.  У ее души всегда должен быть тот человек, которого она слушала бы во всём, слова которого, для нее по истине важны. Голос, которого ей захочется слышать всегда, лицезреть его образ постоянно, и каждый раз искать встречи. Тот человек, который в итоге станет для нее всем. Тем миром, который она создаст, и там будет хорошо и уютно, а при его уходе останется лишь угнетающая и пронзающая разум и тело пустота и одиночество.
И тут, в ее жизни появился Эштон. С ним она ожила. Вышла из пустоты! Ты встретила того человека, с которым тебе поистине интересно. Это был идеальный мальчик-друг. Да, особо много ты ему не рассказывала, но его шутки всегда грели душу, заставляли улыбаться и прогонять дурные мысли прочь из головы. Он был для нее светом, маленькой тихой гаванью, где ее существо отдыхало, успокаивалось, заряжалась некоей радостью, силами жить и идти вперёд с улыбкой и чуть надменным видом.
Спасаешь. Не раз это слово срывалось с твоих губ, стоило только ему оказаться рядом. Но ты прекрасна, знала, что, ни когда не сможешь стать для него первой и единственной. У него была Джесс, девушка, которую он любил больше кого-либо. И с этой мыслью Кэндис уже свыклась, начиная относиться к  Эштону, как к другу. По крайней мере, старалась так к нему относиться, зная, что он мог бы стать больше, чем другом.
Он не часто мог вот так прийти к ней в гости. Обычно они могли встретиться где-то в городе. В том же самом клубе или кинотеатре. Но и такое неожиданное появление, ни сколечко ее не шокировало. Наверное, наоборот, заставила улыбнуться, что он сейчас здесь, пришел к ней. Она, сдерживая счастливую улыбку, поцеловала парня в ответ.     
-Привет. Ничего серьезного не случилось, но голова раскалывается. Ты не против, если я у тебя немного посплю. Ты одна? - Его слова заставили ее улыбнуться еще шире. Наверняка Эштон гулял всю ночь и теперь чтобы избежать расспросов Джесс, он пришел к ней чтобы отоспаться. и конечно она разрешит ему выспаться. разве может быть иначе? Она бы впустила его под любым предлогом и это даже не объясняется. Она просто любит, когда он рядом. -Одна. - Говорит она, складывая его вещи. Она любит смотреть, как он спит. Она любит едва ощутимо коснуться его волос, когда он мирно сопит в подушку. Она накрывает его одеялом, после чего прикрывает дверь спальни, направляясь на кухню, пробовать свой брусничный пирог.

внешний вид;
«And my heart won't beat again
If I can't feel him in my veins
No need to question, I already know»

---

ночь, достаточно громкая музыка, совсем не волнующая меня. нет, меня ничего не волнует. сегодня совсем. просто, сегодня я сдалась. видимо, уже нет сил. я улыбаюсь, делая очередной глоток какой-то кисловато-горькой жидкости, но мне не противно. уже нет. поначалу  было противно, а потом стало всё равно. мне смешно от того, что так больно, от того, как в голове все мысли превратились в какую-то вязкую массу, в которой ни одну мысль нельзя отделить от другой, из-за чего оставалось лишь смеяться над этим, над собой. зачем было идти пить, когда не умеешь этого делать? ха, зачем же задавать подобные вопросы? хотя, стоп, почему я здесь? ах, да, точно, потому что мне всё равно. да, врать сложно, будучи под влиянием алкоголя. как сложно… а ведь могла бы пойти к Кевину. хотя, мне бы это ничего не дало, поэтому, видимо, я здесь. о, нет же, я здесь из-за того, что один блондин по имени придурок сейчас не пойми где и с кем, да и потому, что я тогда промолчала, улыбнулась и кивком согласившись с предложением завершить отношения, являющиеся яко бы всего лишь пиар-ходом, отпустила его руку. какого чёрта я натворила тогда? какого чёрта я творю сейчас? так сильно чего-то хочется, но вот… чего же? взглядом ловлю чьи-то руки на своей талии и даже не поднимаю взгляда вверх. танцевать? пожалуйста. с кем? какая разница? его же нет рядом. он сейчас с кем-то. оставляю бокал на барной стойке и не сопротивляюсь чужим рукам. что-то внутри сжимается и на моих губах появляется горькая усмешка. кто сказал, что я сильная? кто, чёрт возьми, сказал это? им бы показать меня сейчас – не поверили бы своим глазам. откуда этот макияж, эта слабость? впрочем, было разумно сменить образ, предполагая, что от алкоголя с непривычки можно потерять контроль. и в мыслях не было, что можно настолько потерять себя. а ведь в этом есть свой плюс – сейчас очень легко всё даётся. на всё плевать. кажется, я даже не думаю о последствиях. о, да я же вообще не думаю. когда такое было? ан, нет, уже думаю. и всё-таки, да, мне противны эти руки. пытаюсь выбраться из чужих объятий, желая вернуться к своему бокалу, сейчас кажущемуся более, чем родным. попытка не увенчалась успехом, но даже будучи пьяной я не теряю своей в какой-то степени эгоистичной упёртости, повторяя вновь свою попытку, дабы получить желаемую свободу. вновь ничего. где-то в глубине души, ещё недавно, кажущейся опустошённой, улавливаю вздох гнева. словно дракон, пробуждающийся от долгого сна, он медленно поднимается всё выше, добираясь до сознания и отодвигая мысли на задний план, заполняет меня. всё перестаёт плыть перед глазами, обретая чёткие очертания. мне, кажется, нравится это чувство предвкушения чего-то забавного. облизываю губы и делаю резкий рывок, оборачиваясь лицом к незнакомцу. какой-то парень и я не в состоянии определить возраст, как и запомнить его лицо. на дне моих зрачков мелькает надменная усмешка, когда он делает шаг мне на встречу. «что, думаешь победить? забавно, что люди воспринимают меня слабой и хрупкой девочкой. да что вы вообще обо мне знаете? будто я много о себе знаю.» мои тонкие, но цепкие пальцы ловят руку парня, не позволяя ему вновь ко мне прикоснуться, впиваясь в его кожу ногтями. морщится, но делает ещё один неуверенный шаг. «о, да мы тоже пьяны. определённо забавно.» не успеваю даже сообразить, как притянув его к себе, заставляю развернуться к себе спиной, чуть вывернув запястье. от столь резких движений меня начинает штормить, но я удерживаю равновесие и не желая развивать эту непонятную ситуацию, ибо чувствую, как мои виски начинают ныть от барабанов, решивших взять соло, толкаю изо всех сил парня в толпу. кажется, он тоже не умеет пить, а мне надо ещё. в конце концов, я всё ещё стою на ногах и могу думать, а не этого я хотела, идя сюда. ха, а ведь весело было драться с отцом. детство, мне тебя не хватает. делаю несколько шагов в сторону своего бокала, но боль в висках вновь даёт о себе знать. морщась, подхожу к стойке и достаю из сумочки, лежавшей рядом с выпивкой, первую попавшуюся бумажку, но, видимо, нужную, а, может, и меньше надо было. мне вновь всё равно – я хочу на воздух. направляюсь в сторону выхода, на ходу пытаясь достать мобильный из сумочки. ха, справиться с тем парнем было легче, наверное, чем пытаться найти мобильный в этой чёртовой сумке. наконец, у меня получается и я осознаю, что нахожусь уже не в здании. поднимаю глаза к небу. звёзд не видно. хочется плакать. и смеяться. вдыхаю холодный воздух, понимая, что я забыла в баре куртку. в голове на мгновение становится так ясно, а на душе так легко, будто этот воздух нечто волшебное, что может стереть все невзгоды из моей жизни. улыбаюсь, кажется, искренне. мне хорошо. да, мне хорошо от того, что сейчас у меня нет более важной проблемы, нежели набрать хорошо знакомый номер и услышать такой родной голос. кажется, он спит – нет ответа. но я не сброшу. он мне нужен. сейчас очень нужен. продолжаю ждать ответа, начиная ходить, дабы перестать дрожать. всё-таки, я люблю тепло намного больше холода, но мне безумно не хочется возвращаться обратно в здание. на другом конце вдруг слышу тяжёлый вздох, отчего улыбаюсь – я его разбудила. сейчас совсем не совестно. забавно. вспоминаю, что молчу, так и не дав ответа на прозвучавший вопрос. вздыхаю и почти шепчу,
-Приезжай, ты мне очень нужен. Пожалуйста. Я не очень разбираю название бара. Кажется, я плачу. смеюсь чуть срывающимся голосом, не очень хорошо разбирая слова Кевина. «надо ответить. соберись.» прикусываю внутреннюю сторону щеки, отчего слёзы перестают литься из глаз и вновь обретаю возможность говорить.
-Не знаю. А, нет, вывеска такая яркая. Кажется, тут нарисован лайм… или дракон. Кевин, найди меня. Забери меня… чуть с придыханием, но я старалась говорить чётко. я правда старалась. к чертям всё. он не приедет. сбрасываю звонок, обрывая друга на полуслове, и вновь вздыхаю, закрыв лицо руками, продолжая кусать щёку изнутри. «я не хочу плакать. мне противно. я ненавижу плакать. я хочу домой. нет, я хочу к нему. я хочу всё ему высказать. я пойду к нему. да, вот что я сделаю.» бросаю телефон в сумку и делаю несколько шагов вперёд. «так, стоп, надо собраться. вот дойду и тогда всё наладится. мне только нужно дойти.» неумело бью себя по щекам обеими ладонями, надеясь, что это мне поможет. слёзы остановились, дыхание всё так же сбито, сердцебиение ускорилось, но зато теперь я вижу название улицы. ха, мне не так уж и далеко до нужного дома. всего-то пару улиц. так, направо. забываю о куртке, разворачиваюсь в нужную сторону и неспешно делаю несколько шагов. что-то меняется, мне тяжело идти. «нет, сейчас-то уже не время сдаваться. как смешно. я такая смешная. нет, я идиотка. я упёртая идиотка.» делаю ещё несколько шагов, становится легче, и я решаю просто не останавливаться. не сейчас.

оказывается, тяжело идти, когда кровь смешана с алкоголем. сначала, кажется, что тебя ничего не остановит – у тебя есть цель, но позже становится невыносимо тяжело сделать даже шаг. вот, сейчас кажется, что я просто сяду на этот чёртов асфальт и больше не сдвинусь с места. глаза на мгновение закрываются, но в реальность возвращает музыка, раздающаяся откуда-то из недр сумки. я знаю, кто это – не так давно именно его я разбудила. так эгоистично с моей стороны. о чём я думала? ха, а свежий воздух вместе с ходьбой бодрят ещё как. что мне теперь ему сказать? не знаю. достаю телефон из сумки, но даже не думаю останавливаться. я даже половины пути не прошла, а если остановлюсь, не смогу найти в себе силы продолжить движение. чуть дрожащим пальцем снимаю блок, поднося телефон к уху, и вновь улыбаюсь, слыша взволнованный голос Зегерса. он волнуется. такой хороший и преданный друг. ах, да, не молчать. тяжело говорить со сбившимся дыханием, но я стараюсь.
-Что я делаю? Иду. Куда-куда, да куда столько времени хотела уже прийти. Что? Я не слышу тебя. Прости, что-то со связью. сбрасываю звонок, срываясь на нервный смех. «нет, Кевин, нет, я не сошла с ума сейчас. я сошла с ума уже давно, когда впервые посмотрела ему в глаза. почему ты так уверен, что сейчас не время? я всё это  время так думала. и что сейчас я имею? пожалуй, алкоголь в крови, который не даёт разрыдаться посреди улицы. если бы не он… я не настолько сильная, как вам кажется, как мне самой казалось. не настолько… всей моей силы воли хватает лишь на то, чтобы делать вид, что я в порядке. но я же ни черта не в порядке! просто, я больше не могу. меня убивает молчание. меня убивает то, что я не знаю, где он и с кем, да и вспоминал ли за это время обо мне хотя бы раз. все его слова звучали лишь ради нашего проекта. ведь ни разу, ни разу он не говорил искренне. ведь так? нет, в этом и сомнений нет. с чего бы ему быть искренним? впрочем, с чего бы мне быть искренней? а ведь и правда, с чего я решила, что я вся такая хорошая и только я страдаю? а вдруг и он?» останавливаюсь и понимаю, что больше не могу сделать и шагу. а правда, вдруг? пусть я наивная, но вдруг? если так, то… то я просто полная дура, зациклившаяся на себе. какого чёрта со мной не так? почему я не спросила? почему я подыгрывала ему? почему ни разу не спросила? почему? озираюсь по сторонам, не зная, что мне дальше делать. закрываю рот ладонью, дабы не разрыдаться в голос, и зажмуриваю глаза, чувствуя, как слёзы скатываются по щекам и пальцам, не желая останавливаться. как много я сегодня плачу. эти эмоции меня убивают. я не могу больше. я хочу избавиться от всего. пожалуй, было бы лучше забыть обо всём. ведь лучше, да?